Молодой врач-инфекционист рассказал о первых месяцах работы в Чулыме

Августовское похолодание напомнило нам о том, что осень не так далеко.

Снова начнутся дожди, а с ними активизируются грипп, ОРВИ и другие недуги,

у докторов работы прибавится, особенно у специалистов по инфекционным заболеваниям…

Ко второму «сезону простуд» в своей медицинской карьере готовится врач-инфекционист Андрей Громолысов. Он пришёл работать в Чулымскую ЦРБ в прошлом году, отучившись по целевому набору. Как прошёл адаптационный период у молодого доктора, и каковы его впечатления от работы — читайте в нашем интервью.

— Андрей Геннадьевич, вы окончили Серебрянскую школу и поступили в медицинский университет. Скажите, почему вы выбрали эту профессию? У вас в семье были медики?

— Медиков в семье не было, но были попытки ими стать. Мама пыталась поступить на стоматолога, но ей баллов не хватило, пришлось отказаться от мечты. Сейчас она работает в Доме милосердия в Серебрянке. А бабушка почти окончила стоматологический факультет, на последнем курсе ушла по семейным обстоятельствам, не стала доучиваться. Я всегда хотел быть врачом, буквально с первого класса, в другой сфере не видел себя.

— Легко поступили? Как вы к этому готовились?

— Специально к поступлению не готовился. Думал: получится, не получится. Школу окончил хорошо. Взял целевое направление от Чулымской центральной районной больницы и поступил без проблем по результатам ЕГЭ. Вместе со мной в 2016 году ещё двое выпускников из района пытались поступить по целевому набору, но недобрали баллов по ЕГЭ.

— Все знают, что учиться в медицинском вузе тяжело? Вам как далась учёба?

— Учиться на первом курсе тяжеловато было. Самые сложные предметы идут, где зубрёжки много: анатомия, латынь тоже непростая, хотя мне она нравилась, биохимия, патфизиология, микробиология. Первый год приспосабливаешься к ритму жизни, это ещё добавляет трудностей. В принципе, кто справляется, тот идёт дальше. Если три года пережил, то тогда уже всё нормально, потому что самые сложные предметы проходят в начале. Большого отсева у нас не было. Уходили те, кто не хотел учиться и ничего не сдавал.

— Сколько лет вы учились?

— Шесть лет первичное звено, врач-лечебник. Потом два года ординатура, врач-инфекционист. В общей сложности восемь лет.

— Андрей Геннадьевич, на время вашей учёбы выпала самая масштабная за столетие пандемия коронавируса. Она повлияла наш выбор специализации, желание стать именно инфекционистом?

— Нет, не повиляла. Если честно, я хотел на реаниматолога поступать, но в 22-ом году там какой-то огромный конкурс был, я не смог поступить. Тогда главный врач чулымской больницы предложил мне варианты, какие специальности нужны в Чулыме. И я выбрал инфекциониста.

— А вообще, на ваш взгляд, пандемия оказала влияние на медицину и вообще на людей?

— Я не могу сравнивать, как было до пандемии и после неё, так как начал работать, когда ковид уже утих. Но в целом, конечно, повлияла. Раньше, я помню, и до университета, и в университете, было маску как-то зазорно носить. А сейчас это норма жизни, грубо говоря. Чуть заболел — сразу маску надеваешь. В те года ковид бушевал, но по гриппу, ОРВИ и другим инфекционным заболеваниям было даже снижение, из-за масочного режима они на спад пошли.

— А что сейчас с ковидом? Он есть, и насколько он опасен?

— Ковид особого внимания не привлекает. Он сейчас растворился, мутировал и стал как обычный вирус ОРВИ. Он свою силу потерял. Теперь выявление ковида не требует специальных мер, просто обычное лечение.

— А чем сейчас чаще всего болеют люди, по вашим наблюдениям?

— ОРВИ, синуситы. Пневмоний не скажу чтобы много было, единичные случаи. В отделении мест хватает — не сезон. Летом всё-таки полегче, а в сезон опять пойдёт рост заболеваемости.

— Андрей Геннадьевич, сейчас вы работаете и в стационаре, и на приёме в поликлинике, пока заведующая инфекционным отделением Татьяна Иосифовна Михнева в отпуске. Обычно же вы ведёте приём, а она — стационар. Скажите, вы взаимодействуете с коллегой, она вам помогает?

— Конечно, мы с ней взаимодействуем. Поначалу часто обращался за советами, особенно по лечению детей. Я заканчивал лечебное дело, потом инфекционные заболевания, работал во взрослой «инфекции». С пациентами младше пятнадцати лет вообще не работал. Ладно, когда лет пять-шесть ребёнку, он уже большой, а когда малыши, год-полтора, тогда сложно. Да и сейчас в принципе периодически спрашиваю что-нибудь.

— Думаю, вам повезло с наставником. Татьяна Иосифовна очень ценный специалист.

— Да, Татьяна Иосифовна хороший наставник. Хотелось бы, чтобы она ещё поработала, потому что сложно и стационар, и приём вести. Разрываешься, то там, то здесь что-то не успеваешь. Я так не люблю. Хочется иногда подумать, разобраться, а в таком темпе сложно всё успевать. Пока быстроты в работе нет.

— Может быть, быстрота и не нужна. Ведь каждому пациенту необходимо внимание. Люди ценят, когда врач вникает в ситуацию, старается помочь.

— Стараюсь уделять внимание. Я не могу так, чтобы не послушать, если кто-то болеет. Будешь потом думать: вдруг пневмония. Хотя её даже ухом бывает не слышно, всё равно послушаешь, на снимок отправишь.

— Андрей Геннадьевич, как проходила адаптация, трудности были какие-то?

— Особо трудно не было. Поначалу возникали сложности с организационными моментами: что можно, что нельзя, какие исследования мы можем проводить, маршрутизация, куда направить больного, как больничный открыть в программе. Часто обращался к коллегам, они помогали. С этого года со мной на приёме работает медсестра Любовь Васильевна Фесина, она подскажет, к кому обратиться, у неё все контакты есть. В медицинской части трудностей не было. В ординатуре мы с первых дней работали с пациентами. Практически сразу делали сложные процедуры, такие как пункция. Руку набивали.

— То есть, по сути, у вас уже был опыт работы в больнице?

— Я работал четыре года медбратом. Два — в отделении гематологии областной больницы и два года — в инфекционной больнице. Это хороший опыт: постовая медсестра больше врача видит пациента, у неё человек постоянно под наблюдением, она больше замечает, видит изменения какие-то. Мне это было удобно. Утром я как врач, а вечером как медбрат наблюдаю за больным.

— И всё-таки, когда уже приехали в Чулым, было волнение перед первым приёмом?

— Волновался. Хотя мало больных было. Первая пациентка была с гепатитом С, впервые выявленным. Нового для меня ничего не было. Со всем этим я сталкивался в ординатуре.

— А какие моменты в работе приносят вам радость?

— Когда человека полечил, он приходит на повторный приём, и видны изменения. У него улыбка на лице, он рад, что лечение помогло. Хотя у меня контингент больных такой — много хронических заболеваний. Настраиваешь его: если все рекомендации соблюдать, то всё будет нормально.

— В общем, вам нужно быть ещё в какой-то степени и психологом.

— Конечно, особенно когда больные с впервые выявленной ВИЧ-инфекцией. Надо правильно преподнести информацию, настроить больного, что это не приговор. Сейчас существует много терапии. Главное — пережить этот момент, собраться и начать лечиться. И всё нормально будет: если лечиться, то никаких осложнений не возникнет.

— В вузе этому учат: как разговаривать с пациентом, как его мотивировать?

— Да, у нас была психология, этика и деонтология. Обманывать больного, не доводить до него полные сведения нельзя. Но и в лоб палить тоже недопустимо, человек может слишком эмоционально воспринять. Нужен подход к каждому.

— Андрей Геннадьевич, поделитесь вашими профессиональными планами.

— Планирую, может быть, отучиться в направлении фтизиатрии, рентгенология тоже интересна. По договорённости с работодателем можно получить направление.

— У вас есть мысли, как можно привлечь специалистов в сельский район, в частности в Чулымский? Жильё дают, программа «Земский врач» работает, а докторов всё равно не хватает.

— Тут сложно что-то предложить. Я думаю, в школах надо настраивать выпускников на выбор профессии, набирать целевиков. Так больше шансов, что человек приедет после вуза и останется здесь.